Все дальше в прошлое уходят события Второй мировой – Великой Отечественной войны. Интерес к тем трагичным событиям, потрясшим в середине прошлого столетия мир и нанесшим колоссальный урон нашей стране, до сих пор не ослабевает.
Года два назад в Кимрский военкомат и краеведческий музей обратилась Лариса Артюк из Оренбурга, ветеран прокуратуры, старший советник юстиции в отставке. В своем письме Лариса Александровна рассказала о матери и дяде, участниках войны, попавших на фронт в первые месяцы наступления на страну фашистских агрессоров. Она прислала несколько фотографий и воспоминания, записанные матерью о событиях сороковых годов.
Тема Великой Отечественной войны – болезненная тема. Миллионы погибших, миллионы раненных, миллионы сирот… Этот очерк о кимряках, брате и сестре Ежевских – Зофии и Вячеславе.
НАЧАЛО ПУТИ СОЛДАТА
Вячеслав Ежевский родился в конце августа 23-го. В 1937 году после окончания шести классов пошел работать, надо было помогать семье. Повестку на фронт получил в середине октября 41-го – ему только исполнилось 18. Вячеслав с болью в сердце расставался с матерью, любимыми сестрами – а их было три, – но вида не показывал, выходя за порог, сказал: «Увидимся». Сестра Зося, на год старше Славы, не смогла проводить брата до призывного пункта – вела уроки в школе.
Служить Вячеславу предстояло в недавно сформированной 31-й армии (кимряки называют ее «Наша армия», так как 88-ая стрелковая дивизия, входившая в ее состав, формировалась в городе). Армия была включена во фронт резервных армий, подчинялась непосредственно генеральному штабу и сосредоточивалась в районе оборонительных рубежей Москва – Калинин. В воинской части курсант Ежевский осваивал специальность и познавал солдатскую жизнь. Фронт нуждался в высококвалифицированных артиллеристах. Артиллерия делилась на войсковую, входившую в состав подразделений, частей и соединений, и артиллерию резерва Главного Командования. РГК имели части наземной и зенитной артиллерии. 1 декабря Вячеслав Ежевский принял воинскую присягу. Он уже хорошо справлялся с учебными заданиями, и через полгода его направили в 379 отдельную зенитную артиллерийскую дивизию РГК. Молодой боец в составе дивизии участвовал в сражениях, защищая подступы к Москве. Его приняли в ряды ВЛКСМ, назначили командиром 85-миллиметрового орудия.
Русская осень стала для завоевателей открытием: она такая холодная! Из-за плохой погоды Люфтваффе не могла в полной мере использовать свое господство в воздухе. Немцы на какое-то время затихли, но вскоре возобновили наступление против войск правого крыла Западного и Калининского фронтов. 31-ю армию РГК направили в помощь для защиты столицы. Шли тяжелые кровавые бои. Первые дни сражений оставили горький осадок в душе молодого сержанта: зверство фашистов, гибель солдат и мирных людей… А немецкий генерал Гудериан писал в своем донесении: «Дороги превратились в сплошное месиво, и наши танки двигались по ним с черепашьей скоростью, причем очень быстро изнашивалась материальная часть…».
ТРОПОЙ ДОБРОВОЛЬЦА
Кимрский военкомат и горком комсомола объявили набор добровольцев на фронт. Сестра Вячеслава Ежевского Зофия не могла остаться в стороне. Брат воюет, а она, старше на год, окончившая педагогический техникум и работающая учительницей в кимрской школе, осталась дома. Да и враг находится в 100 километрах от города. Не раздумывая записалась добровольцем и была зачислена в саперный батальон. В Калининский район в холодную снежно-дождливую погоду девушек везли на бортовой машине. Прижавшись друг к дружке, полдня ехали молча. Дороги в ухабах, мотало из стороны в сторону, часто шли в объезд по болотистым местам. По прибытии узнали, что служить будут в 31-й армии. В конце года армия приняла участие в Ржевско-Вяземской стратегической наступательной операции. «В этой армии, – вспоминает Зофия Францевна, – мне предстояло пройти службу до конца войны в отдельном дорожно-эксплуатационном батальоне, находившемся в прямом подчинении штаба армии». Служба сержанта Ежевской была неженской. В слякоть и мороз приходилось обустраивать проездные пути, вырубать кустарники и валить деревья. Надо было – стелила с девчонками дороги-лежневки, чтобы транспорт и орудия не утопали в раскисшей земле. Саперы-дорожники понимали: от их работы зависит многое. Сколько раз видели, как артиллеристы, впрягая несколько лошадей, вытаскивают увязшие в грязи пушки. Порой жалко было голодных гибнущих от тяжкого труда лошадей, страшно было смотреть на них, тонущих в болоте. Не раз и сами вытаскивали веревками этих смиренных трудяг. Зофия Ежевская вспоминает, что и зима была не лучше. Да, грязи становилось меньше, но не на болотах. Калининские болота засасывали во все времена года. Попадала Зося с девчонками и под немецкий обстрел, не всегда удавалось из-под него выбежать. Хоронили погибших, вывозили раненых, плакали и продолжали работать.
В ходе зимней операции 31-ая и 29-ая армии нанесли поражение основным немецким силам и освободили Калинин. Но враг укреплял свои позиции, к нему шло мощное подкрепление как военной, так и живой силы. Небо бороздили самолеты Люфтваффе. Развивая наступление на Ржев, 31-я армия к концу декабря 41-го года вышла к Зубцову.
А СЕРДЦЕ СТУЧАЛО, А СЕРДЦЕ ЗВАЛО
Весной 42-го года армия прочно удерживала занимаемый рубеж, вела наступательные бои на сычевском направлении с целью улучшения своих позиций. Вячеслав из писем матери узнал, что Зося тоже на фронте, где-то рядом, но найти сестру пока не мог, даже после того, как из дома прислали ее военный адрес. Искала брата и Зофия. Батальон, в котором служила Ежевская, перекидывался на ремонт разных участков дорог по всему фронту действия армии. Чем выше по Волге, тем больше приходилось строить и ремонтировать не только дорог, но и мостов, отлаживать переправы. У саперов всегда были наготове пила, топор, лопата и скобы для скрепления бревен.
А Вячеслава с дивизией направили в сторону Ржева. Перед армиями стояла задача быстрейшего освобождения города от захватчиков. Ржеву выпала особая доля в Великой Отечественной войне: город 17 месяцев не только находился в фашистской оккупации, но и длительное время был городом-фронтом. В ходе быстротечных маневренных сражений выявлялась необходимость усиливать артиллерией армию, стрелковые дивизии и даже полки. В апреле Вячеславу Ежевскому суждено было участвовать в Ржевской битве. И не один раз. Перерывы между боями были месяц и два. Сержант смог на практике показать отличные теоретические навыки. «Обычно дни были более тихими, чем ночи, – вспоминал Вячеслав Францевич. – С наступлением вечерней темноты враг становился более активным. В небо беспрерывно поднимались световые ракеты, начиналась артиллерийская и пулеметная дуэль». Ежевский не мог в послевоенные годы точно вспомнить, в какую армию, часть, дивизию или группу направляли их для подкрепления – столько раз переезжал. Он знал одно: служить в резерве значит куда отправят, там и место. Вскоре его перевели в 1291-й зенитный полк.
НАГРАДА ГЕРОЯ НАЙДЕТ
В апреле сержанта Ежевского, командира орудия 2-й батареи 1355 ЗАП, в сформированной Московским военным округом 28-й зенитной артиллерийской дивизии РГК направили на Брянский фронт. Молодой боец, уже с опытом, продолжал хладнокровно сражаться с врагом. Приведем несколько строк из его характеристики (архив «Подвиг Народа»): «Сержант Ежевский за время пребывания во 2-й батарее на должности командира орудия показал себя одним из лучших командиров орудий, абсолютно бесстрашным в бою. 17.8.43 во время бомбежки батареи вражеской авиацией, не прекращая ведения огня по фашистским самолетам, уверенно и хладнокровно продолжал выполнять обязанности даже после ранения осколком вблизи разорвавшейся бомбы. Своим примером вдохновил на подвиг весь орудийный расчет». Битва была страшная. Из воспоминаний Вячеслава Францевича: «Немецкие самолеты наносили бомбовые удары, уничтожая наши орудия, людей. Вокруг в воздух летели человеческие ноги, руки…» В сражении Вячеслав получил ранение и был отправлен на лечение в госпиталь. Но через день сбежал, вернулся на передовую и продолжил громить немецких оккупантов. За образцовое выполнение боевого задания сержант Вячеслав Ежевский получил высшую солдатскую награду – орден Красной Звезды. Батарея в этом бою сбила пять самолетов противника. А дальше путь был на Запад. Куда бы ни двигался Ежевский, его постоянно преследовала мысль, что Зося где-то рядом, что это она выстлала ветками и бревнами дороги, по которым он шел со своей артиллерийской батареей. После освобождения Ржева, Зубцова, Вязьмы 31-ая армия двинулась на Смоленск, Минск. Может и переправы через Зушу и Неручь – дело рук сестры?
ЭХ, ДОРОГИ…
Зофия Францевна Ежевская вспоминает: «Наша матушка Россия из века в век славилась отсутствием дорог и бездорожьем. Не только вокруг Калинина, но и на Смоленщине, в Белоруссии – гати, топи, непроходимые болота, по которым мы прокладывали дороги. Особенно невыносимо тяжело было в весенне-осенние периоды, когда они покрывались жидким месивом грязи. На таких дорогах делались жердевые настилы (солдаты именовали их «адамовы ребра»). Только такой настил не давал возможности глубоко засасывать колеса в грязь. Там, где чуть потверже грунт, прокладывали колейные дороги». Девчата-строители приводили в изумление бывалых фронтовиков. Они валили лес, на плечах таскали огромные бревна к месту, куда придет трелевочный трактор, смело шли в ледяную воду. По ночам у костра сушили одежду. Девушки, конечно, уставали, но находили в себе силы продолжать работу. Ведь по этим дорогам в тыл с передовой шли транспортные повозки, машины с раненными, а туда доставлялись боеприпасы и питание. Ежевская была и регулировщицей. «Как мучились раненные на таких дорогах, – вспоминает Зофия Францевна. – Раздавались крики, стоны, нецензурная брань, просьбы добить, чем так ехать…. В распутицу, осеннюю слякоть почти каждая застрявшая машина, повозка вытаскивалась из трясины нашими руками».
Большую часть Смоленщины от немецко-фашистской оккупации освободили в результате операции под условным названием «Суворов», которая была частью общего наступления Красной Армии летом и осенью 43-го года. Брат и сестра не знали, что были совсем рядом.
ПЕРЕПРАВА, ПЕРЕПРАВА…
31-я армия уже в составе Белорусского фронта освобождала Минск в ходе наступательной операции лета 1944-го. Тяжелые бои, солдаты о себе не думали, привыкли жить без страха.
Прикрывая Восточную Пруссию с северо-востока, Прибалтика обеспечивала действия германского флота в восточной части Балтийского моря, связь с союзником в лице Финляндии и со Швецией, поставлявшей Гитлеру стратегические материалы. Советские солдаты освободили Литву. В тех боях участвовали и кимряки – Ежевские. Вячеслав командовал зенитно-артиллерийским орудием, Зофия прокладывала дороги. «После освобождения Минска мы обзавелись большим количеством трофейного транспорта, поэтому передвигаться стало легче, да и дороги улучшились», – вспоминает она в своих записях.
Сержант Ежевский впоследствии, оценивая события, говорил, что бои за прибалтийский плацдарм были очень тяжелые. Зофии запомнилась переправа через реку Неман. «Работали под огнем противника, несколько раз наводили переправу, но каждый раз вражеская авиация ее разбивала. Много солдат погибло в те дни. Но всё же переправа в районе города Друскининкай была наведена. За эту операцию наша часть награждена орденом Красной Звезды». А во фронтовых письмах-треугольниках в 44-м году Зося писала в Кимры: «Милая мама, мы продвигаемся вперед. Враг огрызается, но отступает, бежит, оставляя награбленное, бросает технику и даже раненых не подбирает». Вячеслав в Прибалтийском котле потерял несколько своих боевых товарищей, об этом писать было нельзя. Да и в письмах не расскажешь, как горит пушка, как оторванные от нее части летят за десятки метров и падают, убивая сослуживцев.
Советские войска, тесня врага, подходили к своим юго-западным границам. «Может быть, скоро конец войне?» – мечтали многие. Но командирам, собравшимся в штабе, приказали следовать в Польшу, а немцы там подготовились к обороне. Советские военные, в частности танковых и артиллерийских корпусов, умели вести бои местного значения. Они и польские патриоты освобождали один населенный пункт за другим без больших разрушений. Орудия чаще всего устанавливали на подступах. Артиллеристы отбивали приближающиеся немецкие танки и бомбардировщики, умело изгоняли или уничтожали их в зоне жилых кварталов.
НА ПЕРЕКРЕСТКЕ
Весна раскрыла дороги, у каждого из Ежевских она была своя. У сержанта Зофии – в Кенигсберг, у сержанта Вячеслава – в Польшу. Советская армия, а не германская теперь уже шла семимильными шагами по Европе. Кенигсберг был взят 10 апреля, подразделение, в котором служила Зофия, перебросили в Нижнюю Силезию, на юг Германии. Вячеслав за четыре годы войны уже потерял надежду увидеться с сестрой. Удивительно, но в мае 45-го они встретились в Ростоке! Нашли друг друга почти одновременно, каждому казалось, брат (сестра) рядом! Счастливые, они гуляли по улицам Ростока, сидели на скамеечке, заходили в маленькие кавярны попить доброй кавы. В парке долго не могли наговориться о маме, сестрах, знакомых, Кимрах и деревеньке Горбачёво. Вспоминали отца – поляка. Радовались, что познакомились со страной, откуда пошли корни. Но война возвращала их в действительность, перед глазами вставали раненные и погибшие. И вновь расставание.
ЖДАЛИ, ОНА ПРИШЛА
Зофия вспоминает: «Часть расквартировали в баронских виллах. 9 мая светило яркое весеннее солнце, небо было голубым и чистым. В саду цвела сирень, нарциссы, тюльпаны. И над всем – тишина, тишина… И вдруг – треск автоматов, винтовочные выстрелы… И крики, крики солдат! Выскочила на улицу и увидела, как солдаты с криками «Ура!» бросают вверх нашего почтальона, вернувшегося из штаба армии. А тот кричит: «Братцы, что вы тут работаете? В штабе армии водку пьют! Война закончилась!» Что тут было! Все стали обниматься, хлопать друг друга по плечу, целоваться и плакать. Никто не стеснялся своих слез. Были, конечно, и те, кто плакал, что потерял дом и угнанных куда-то близких». Вечером командиры собрали всех вместе, дежурные раздали боевые 100 грамм. Начиная с первого все тосты были «За Победу!», «Домой, домой!», «За счастье!». Но до дома было далеко, из Польши путь в Чехословакию. 700 километров, вот и Лаубане. Через пару дней командир неожиданно объявил: «Возвращаемся».
А Вячеслав Францевич надолго задержался в Польше.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Зофия Ежевская, демобилизовавшись в 1946-м году возвратилась в родные Кимры, затем уехала в Ленинград, поступила в Ленинградскую юридическую школу. После ее окончания семнадцать лет З.Ф. Ежевская трудилась следователем в Костромской прокуратуре, окончила Всесоюзный заочный юридический институт (ВЮЗИ). С 1968 года она – помощник прокурора Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области. Затем переехала на постоянное жительство в Оренбург, где с 1 сентября 1989 по 30 июня 1993 года работала прокурором отдела прокуратуры области. Трудовой и жизненный путь З.Ф. Ежевской отмечен многими наградами. Неутомимая труженица, Зофия Францевна одна из первых была награждена нагрудным знаком «Почетный работник прокуратуры».
Вячеслав Ежевский демобилизовался в марте 1947 года. Приехал в Кимры, устроился на работу, познакомился с фронтовичкой – санитаркой Риммой Акичаловой, которая в начале сороковых из Кимрского медучилища отправилась на фронт. Молодым людям было о чем говорить, что вспомнить. Их соединила война: оказалось, в одно и то же время и Римма, и Вячеслав были на полях сражений под Брянском. Повстречались год, поженились. Всю жизнь супруги Ежевские работали на фабрике «Красная Звезда». Растили детей, любовались внуками. И, как ни странно, мало рассказывали наследникам об ужасах той страшной войны.