Страницы книги М.В. Шокина «20-е годы ХХ века»
Продолжение.
В настоящее время в социалистическом обществе придается особое место и значение технической эстетике. Под таким названием издается ежемесячный журнал, существует научная организация (НИИТЭ), изучающая проблему дизайна, в промышленности ощущается нужда в специалистах-дизайнерах, учебные программы художественных школ перестроены так, чтобы выпускать больше таких специалистов.
В руководстве ВХУТЕМАСа существовала группа конструктивистов, из которых А.М. Родченко и Л.С. Попову я знал как художников по их работам, встречавшимся мне на выставках. Кроме того, Попова мне стала известна по ее работе в театре имени Мейерхольда, где она конструировала сценическое оформление к нашумевшему тогда спектаклю «Великодушный рогоносец», который я видел. Эта ее работа оказалась программной в области сценографии. Она открыла новое направление, названное театральным конструктивизмом.
Когда в 1930 году в Париже функционировала художественная выставка «Москва – Париж», организованная в рамках международного обмена опытом в культуре и искусстве, то в ее экспозиции много места было отведено работам русского авангарда 20-х годов. При входе на выставку можно было увидеть крупный, в размер грузового автомобиля, макет декорации-конструкции к спектаклю «Великодушный рогоносец» как символ всей выставки. Тем самым утверждалась значимость новаторского почина Поповой в области театрального конструктивизма, который декларировал полный отказ от всего того, что было свойственно традиционному живописно-иллюзорному театрально-декоративному искусству с его стремлением добиваться натуралистического псевдоподобия места действия спектакля, с его иллюстративностью и обыкновением использовать как игровое пространство только плоскость пола сцены. В отличие от этого конструктивизм предлагал использовать как игровое пространство весь объем сценической коробки по горизонтали и вертикали. Таким образом, для режиссуры театра открывалась возможность бесконечно разнообразного построения усложненных мизансцен на конструкциях, созданных художниками-конструктивистами.
В театре того времени вместо термина «художественное оформление» практиковалось наименование «вещественное оформление». Перестали существовать занавес, падуги, задник, кулисы и другое традиционное оснащение сцены. Все эти виды украшательства были изъяты, утверждалась эстетика самодовлеющей конструкции.
А.М. Родченко отличался многообразием интересов в различных сферах его деятельности как художника, его новаторских устремлений. Он был специалистом широкого профиля. Благодаря его педагогическим усилиям, в учебном процессе ВХУТЕМАСа существовали дисциплины: «цвет», «объем» и «пространство», способствовавшие уяснению сущности таких понятий, которые помогали изучению законов художественного формообразования. Анализу такого абстрактного понятия, как «пространство», способствовала серия учебных упражнений, позволявших уяснить особенности его зрительного восприятия и понять его как явление эстетической категории.
Л.С. Попова – молодая, талантливая художница, способная создавать оригинальные конструкции, к сожалению, рано ушла из жизни. Она умерла в 1924 году, в то время, когда я учился во ВХУТЕМАСе. Я присутствовал на ее похоронах. Провожать в последний путь друга и соратника в борьбе за творческие идеалы в искусстве явился В.В. Маяковский, и мне представился редкий случай наблюдать его в непосредственной близости, в обстановке сугубо бытовой жизненной ситуации.
На всем пути от центра Москвы до Ваганьковского кладбища вместе с ним был А.М. Родченко.
Конструктивистам свойственен гнев против ложной веры в возможность постигнуть истину вещей через воспроизведение их внешнего облика.
Буржуазное художественное сознание неизменно оказывается перед нелепым выбором: или приукрашивающее, усыпляющее искусство «вещей», или ликвидация мира образности. Для конструктивистов осуществление в будущем чистого «формовничества» с целью окружить всю окружающую среду как художественное произведение было главным намерением. Этот прекрасный идеал поднятия всей жизни на уровень искусства (идеал в принципе антибуржуазный) имел для конструктивистов больше формального, чем реального лозунга, послужившего теоретическим оправданием конструктивного абстракционизма.
Архитектурный конструктивизм, как и другие виды изобразительного искусства, возник как стиль XX века, и в этом качестве он органично определял сущность эстетики века. Ему предстояло выдержать нелегкую борьбу за существование с консервативными элементами в обществе, заинтересованными в том, чтобы не допускать всякого новаторского явления в искусстве, грозящего их профессиональному благополучию. Но он устоял в этой борьбе. Время санкционировало прогрессивность его идей, как бы ни усердствовали в злобе его противники. К ним адресованы слова поэта Маяковского: «Мало сменить пиджак, товарищи, выворачивайтесь нутром!»
Архитектурный конструктивизм был сформулирован архитектором Корбюзье (Франция) в 1920 году. Его рождению предшествовало и способствовало возникновение нового строительного материала – железобетона, потребовавшего новых архитектурных форм, новой эстетики. Предшествовавшие ему стили существовали как подражание классикам древнегреческой и древнеримской архитектуры, все возможности развития и совершенствования которых были исчерпаны, и потому они были обречены. На смену им возник стиль XX века – КОНСТРУКТИВИЗМ.
Каждый вновь рождающийся стиль проходит все стадии развития во времени. Как всякий живой организм, он рождается, созревает и умирает. Младенческий период становления нового стиля характерен наличием у него архитектурных форм, максимально способствующих созданию сооружений, хорошо приспособленных выполнять их практическое назначение (функционализм). Для конструктивистов архитектура была искусством пространства, способного вместить в себя объемные фрагменты сооружений не как механически связанный комплект, а как ансамбль эстетически значимых конструктивных частей всего целого. Эстетика сооружения должна возникнуть не как самоцель, а как следствие и результат достигнутого художественного совершенства конструктивного организма. Всякое украшательство объявлялось зловредным явлением.
А.М. Лавинский был руководителем металлообрабатывающего факультета. В моей памяти сохранился эпизод жизни 20-х годов, когда я посетил художественную выставку, оказавшуюся очень своеобразной. На ней экспонировались непонятные для меня модели, размещенные на подставках. Все они содержали причудливый набор геометрических объемов в разнообразных комбинациях и были покрашены в белый цвет. Смысл этих экспонатов не поддавался расшифровке. Кроме меня, на выставке никого не было. Однако вскоре появились и другие посетители. Это была группа молодых людей, как мне потом стало ясно, со своим руководителем, а на выставке были их учебные работы. Мне повезло, я оказался свидетелем обсуждения выставленных экспонатов, каждый из которых получил квалифицированную оценку со стороны наставника авторов.
Одни из экспонатов получили положительную оценку, другие же были объявлены примером неудачного решения поставленной перед ними задачи. Оказалось, что удачные модели представляют собой органично связанную композицию объемов, другие же, неудачные – недодуманную и неоправданную. Таким образом, в некоторой степени мне открылась тайна увиденного. У большинства людей в подобной ситуации существует обычай прибегать к скороспелым выводам и объявлять непонятное абсурдом, лишенным здравого смысла, или заявлять, что такое является плодом расстроенного воображения, и на этом ставить точку.
Пришло время, я стал студентом ВХУТЕМАСа, где в учебном процессе значилась дисциплина, называвшаяся «пространство». Выполняя задачи по этой дисциплине, я научился создавать макеты, подобные тем моделям, которые мне встретились на выставке. Специалистом по учебной дисциплине «пространство» был А.М. Лавинский.
На снимке: сцена из спектакля «Великодушный рогоносец» Всеволода Мейерхольда, 1922 год.