Страницы книги М.В. Шокина «20-е годы ХХ века»
Продолжение.
Живопись изучалась также с учетом овладения «секретами» пластических качеств ее выразительных средств, главным из которых является цвет. Изучая природу цвета, студенты писали с натуры натюрморты и живую модель не для того, чтобы овладеть способом иллюзорного копирования действительности, а для того, чтобы научиться воссоздавать видимую реальность в новом качестве, выявляя пластические возможности цвета и его формообразующие способности.
В большинстве своем руководители живописных мастерских ВХУТЕМАСа были художниками, сторонниками новейших по тому времени направлений живописи. Это были деятели русского авангарда 20-х годов, как их называла западноевропейская критика. Они сформировались как таковые под влиянием мирового авангарда того времени, но с национальным акцентом. Авангардная живопись возникла в результате стремления прогрессивно мыслящих художников найти новые пути совершенствования этого искусства. Иллюзорная живопись, насчитывающая время своего существования с открытия линейно-конечной перспективы, достигла в своем развитии предела своих возможностей, своего «потолка». Величайшие творения мастеров так называемого Возрождения в XV-XVII веках в Италии, а также великих испанских и нидерландских мастеров стали не только непревзойденными, но и недосягаемыми. Тем самым создалась обстановка, требовавшая обновления живописи и поиска новых путей ее развития и совершенствования.
В последней четверти XIX века начали возникать новые направления, которые искали пути обновления, не связанные с задачами иллюзорного изображения. Все усилия направлялись на то, чтобы главным началом новой живописи была ее способность создавать в своих произведениях новую эстетическую реальность. Например, художник Пикассо, проживший на редкость долгую творческую жизнь и признанный как великий художник XX века, много сделавший для коренной реформы изобразительного искусства, декларировал идеи отказа от иллюзорности и заявлял: «Я изображаю мир не таким, каков он есть, а таким, как он мне представляется».
Вот в такой обстановке мирового изобразительного искусства формировались воспитательные принципы у руководителей ВХУТЕМАСа в те 20-е годы, когда я там был студентом. В Москве существовала очень благоприятная обстановка для освоения и изучения новой живописи на самых лучших образцах подлинной живописи мирового авангарда. Московские коллекционеры картин Морозов и Щукин к тому времени создали уникальные коллекции лучших образцов новейшей живописи, скупив их у французских авангардистов в Париже в то время, когда они еще не были признанными и потому не пользовались спросом у потребителей искусства. Существовало много предположений, почему они это делали и какими соображениями руководствовались. Никто не допускал мысли, что Морозов и Щукин опередили в своем эстетическом развитии передовую западноевропейскую критическую мысль в области искусства, и строились разные предположения, ничего общего не имеющие с искусством. Имеется свидетельство выдающегося французского художника-авангардиста Матисса, где он рассказывает, как происходит покупка картин Щукиным на одном примере. Обходя мастерскую Матисса, Щукин остановился у картины, которая его заинтересовала, и выразил желание ее приобрести. Это была картина, особо ценившаяся самим мастером настолько, что он решил с ней не расставаться. Поэтому он сказал покупателю, что картина еще не завершена и требует доработки, и что он может предложить другие, которые могут подойти покупателю. Но после просмотра всего остального Щукин заявил, что может приобрести только первоначально отобранную картину. Делать было нечего, картины такого рода не покупались, так что пришлось уступить покупателю.
В моей молодости мне посчастливилось бессчетное количество раз бывать в особняках Морозова и Щукина, где экспонировались уникальные и первоклассные собрания живописи мирового авангарда конца XIX и начала XX века. Собрания такого качества картин авангарда не было даже в самом Париже, центре мировой живописи. В этом я убедился, когда в Москве экспонировалась коллекция картин авангарда из Лувра. До революции доступ для просмотра коллекций Морозова и Щукина был возможен только по знакомству с их владельцами.
Октябрьская революция открыла двери особняков сначала для просмотра коллекций в том виде, как они существовали при владельцах, а потом они были объединены в одно целое в помещении особняка Морозова и именовались музеем нового западного искусства.
Это было место, где студенты ВХУТЕМАСа имели возможность изучать особенности живописи, шедшей на смену ее классическому периоду развития. Учебные задания выполнялись в мастерских живописного факультета в утренние часы, на свежую голову. Весь интерес каждого студента был сосредоточен на том, каким образом он справится с решением задач чисто живописного характера. Возникала необходимость тренировать способность особого живописного видения и живописного способа мышления категориями цвета. Только такой способ творческой работы мог обеспечить достижение учебной цели. Кроме того, много усилий уходило на достижение гармоничного цветового сочетания в живописи, без которого нет положительного результата при решении учебного задания.
Пластическое совершенство живописи достигалось ценой интуитивного проникновения в тайны прекрасного, которые открываются художнику в моменты вдохновенного творческого труда. Так проходил учебный процесс во ВХУТЕМАСе, учебном заведении, обеспечивающем своим воспитанникам возможность работать в искусстве, осваивая «секреты» новейших направлений в живописи, не нарушая связи со всем, что было достигнуто предшествующими периодами ее развития.
Кроме основных занятий по изучению технических средств живописи, во ВХУТЕМАСе читались лекции по истории искусств, композиции, высшей математике, начертательной геометрии, философии пространства, диалектическому материализму, которые ставили своей целью воспитать из студентов художников с максимально широким кругозором знаний, так необходимых в наше время величайших достижений в области науки. Эти лекции читались высококвалифицированными специалистами и по содержанию были на высоте тех достижений в каждой из отдельных дисциплин, которые к тому времени были достигнуты. У меня в памяти сохранились наиболее яркие эпизоды учебной жизни ВХУТЕМАСа, и я с неизменным чувством благодарности вспоминаю тех людей, которые так много сделали для того, чтобы обеспечить мне возможность обогатить мою память теми необходимыми для меня знаниями, которые создали базу для моего дальнейшего самостоятельного самосовершенствования в будущем. Невозможно переоценить все то полезное и обогащающее, что можно было почерпнуть, воспитываясь в сфере, наполненной энтузиазмом молодости учащихся, мудростью и всезнанием руководителей и воспитателей, каковым было все то, что называлось ВХУТЕМАСом.
На втором году обучения живописи я занимался в мастерской художника Истомина, ныне известного по картине «Вузовки», экспонируемой в стенах Третьяковской галереи. По рисунку моими учителями были художник Герасимов Сергей Васильевич, который в послевоенное время возглавлял Союз художников СССР до конца жизни, а также художник-график Павлинов П.Я. – специалист по ксилографии.
Во ВХУТЕМАСе учились и сформировались многие прославленные мастера изобразительного искусства, такие как: монументалист живописи, бывший вице-президентом Академии художеств СССР Дейнека, Куприянов, Крылов и Соколов, известные под объединенным наименованием КУКРЫНИКСЫ. Пименов, живописец, лауреат Государственной премии, выступая по радио центрального радиовещания с отчетом о своей творческой деятельности, заявил: «Я вхутемасовец и горжусь этим». Руководитель государственного, ныне Академического центрального театра кукол, Герой Социалистического Труда Сергей Владимирович Образцов тоже является вхутемасовцем.
На снимке: Константин Истомин, картина «Вузовки», 1933 год.