Страницы книги М.В. Шокина «20-е годы ХХ века»
Продолжение.
ВХУТЕМАС как таковой существовал до 1930 года, затем это учебное заведение именовалось Высшим художественно-техническим институтом (ВХУТЕИН) и в 1934 году было ликвидировано.
Для меня ВХУТЕМАС являлся той средой, где я сформировался эстетически. Это было место сосредоточения сил, способных интуитивно предвидеть ход развития изобразительного искусства в его будущем, сил, которые определяли его настоящее и возможное в перспективе. Прислушиваясь к новаторски звучавшим голосам, осваивая специальную терминологию, я накапливал запас информации, которая могла бы мне пригодиться впоследствии.
Авангардные течения живописи, трансформируясь, создавали все более изощренные варианты новой живописи в бесконечно изменчивом мире. Поспевал я за такими изменениями только благодаря тому, что был вооружен таким информационным запасом, которого мне хватало, чтобы разбираться в самых запутанных ситуациях новаторства и понять, что к чему. Для меня не было непонятных явлений в современном искусстве. Кажущаяся его непонятность легко устранялась непредвзятым отношением, которое у меня было к проблемам всякого новаторства. Это отношение укреплялось средой, меня воспитавшей во ВХУТЕМАСе, где руководящий персонал свои успешные усилия направлял именно на то, чтобы выработать и укрепить такую непредвзятость как основу, позволяющую правильно и по существу разбираться во всех непредвиденных сложностях искусства.
Существовало много разновидностей среди новейших течений мировой живописи. Некоторые из них вставали на путь, ведущий их в мир, существующий по ту сторону границы, где кончается реальное существование нашего предметного мира. Таким течением был и есть сюрреализм, в названии которого частица «сюр», что значит «над», раскрывает в некоторой степени сущность его содержания. Он возник как попытка заглянуть в область ощущений, существующих над сознанием человека, где предположительно существование обособленного мира, сконструированного по законам, познать которые никому не дано. Это сфера патологии. Таким же направлением был экзистенциализм, последователи которого пытались проникнуть в мир подсознания человека в надежде таким образом понять сущность нашего бытия.
Опыт, добытый в течение десятилетий существования советского искусства, дает возможность делать вывод о том, что наличие «заумных» направлений в искусстве может способствовать созданию полноправной среды. Она, насыщенная многообразием стилей, приемов и тенденций, которые могут обеспечить благоприятную атмосферу естественного отбора в напряженной борьбе за существование, закаляет наиболее жизнеспособные, прогрессивные виды и направления искусства.
В противном случае «тепличная», административно-опекаемая форма существования не может обеспечить нормальное существование и развитие живого организма искусства, которое может созревать и плодоносить только по законам, запрограммированным наследственностью. Всякое умозрительное вмешательство в этот процесс может нанести непоправимый вред.
Встречаясь с любой «заумью», я находил средства расшифровать ее сущность в том информативном запасе, которым был снабжен во ВХУТЕМАСе и который сложился у меня как результат моего любознательного и заинтересованного отношения ко всем вновь возникающим течениям искусства и науки. Я признавал закономерность их возникновения и существования. Десятилетиями длился процесс моего изучения человеческой деятельности, направленной в сторону чувственного сознания. Способность по существу разбираться во всей сложности такого познания у меня сформировалась в то время, когда я был студентом ВХУТЕМАСа. Ему я обязан и тем, что всю жизнь мог наслаждаться ценностями художественно-творческого созидания, самопознания и самовыражения.
Много воды утекло с тех пор, когда в молодости были встречи с людьми, определявшими мое воспитание, формировавшими мои эстетические идеалы. Эти люди, выполняя долг, отдали все свои силы грядущим поколениям. При жизни они не получили признания их заслуг в деле развития культуры и искусства, но подвергались осуждению со стороны тех, кто не способен оценить новаторство в силу своей консервативной тупости и интеллектуальной неполноценности. С удовлетворением констатирую тот факт, что не было моего места в числе гонителей прогресса. Я не испытываю необходимости пересмотра своих взглядов на искусство, которое я пронес в неприкосновенности через десятилетия. Нелицеприятное время подтвердило их обоснованность. Это обстоятельство также наполняет меня удовлетворением, оно подтверждает надежность ориентиров, которыми я руководствовался, изучая и воспринимая все то ценное, что содержится в сущности всех выдающихся художественных достижений всех искусств, всех времен и всех народов. С их образцами мне выпало счастье так или иначе общаться и наслаждаться их нетленными достоинствами и их эстетическим совершенством.
Воспитательный заряд идей и творческая способность мыслить категориями эстетического совершенства, вложенные в мое сознание ВХУТЕМАСОМ, не исчерпаны. Жизнь продолжается. Я начал свои воспоминания заявлением, что я ровесник века. Но какого века! Не было в истории человечества поколения, к которому я принадлежу; на его долю выпала завидная судьба быть свидетелем величайших свершений человечества, перечислять которые нет смысла. Существуя в огромном океане человечества, мне удалось быть на высоте всех достижений в области духовного развития. Такое не может не наполнять меня удовлетворением и радостью оттого, что не напрасны были мои старания в жизни, направленные к тому, чтобы обеспечить такой положительный результат. Но повторяю, жизнь продолжается.
На снимке: «Марокканский триптих». 1912-1913 гг. Этот триптих был заказан Матиссу Иваном Морозовым. И, сравнивая натюрморты, букеты и мастерские Матисса с этим триптихом, кажется, что это совсем другой художник. Весь триптих представляется как три разные времени дня или как философское восприятие Востока.