Неизвестный солдат о себе и других
Часть 1. Из глубины жизни народной
Глава 2. Война и революция. 1904-1907 гг.
Мы, люди моего поколения, не были ничем отграничены от крестьянской стихии, вырастали внутри этой стихии. В этом причина сложности нашего пути к марксистскому мировоззрению. Книги по теории Маркса зачастую служили орудием борьбы не только против эсерствующих и им подобных, но и против самих себя, служили средством «очищения интеллекта», средством преобразования нашего сознания. Под действием событий революции и массы крестьянства «очищали свой интеллект», приобретали более истинное сознание своего бытия.
Поражение демократической революции 1905 года означало разгром полицейскими и военными силами царизма руководящих организаций и передовых отрядов рабочего класса и трудящегося крестьянства, подавление главных сил революции, утверждение реакции во всей стране. Царизм победил в этой гражданской войне и не только остался, а и оказался в состоянии управлять Россией в интересах капиталистов и помещиков некоторое время, отсрочив свое падение, он втянул Россию в империалистическую войну, вопреки нашему общественному мнению, вопреки воле рабочих и крестьян. Ведь в 1914 году по приказу царя явились покорно на призывные пункты 10 миллионов мобилизованных, 10 миллионов рабочих мужиков!
Преобразование производственных отношений феодализма в России в производственные отношения капитализма явилось условием разрушения, вымывания основания самого самодержавия. Но пока этот процесс исчезновения старых феодально-крепостнических отношений не проник в глубину крестьянского сельского хозяйства, остававшегося до начала ХХ века натуральным по преимуществу, крепостническая монархия имела достаточно жизненных сил, чтобы, приспособляясь к новым производственным отношениям, вытеснявшим старые, сохранить себя и перестраиваться в монархию буржуазно-крепостническую. Самодержавие оставалось и потому, что русский капитализм развивался под крылышком самодержавия, сам будучи на половину крепостническим капитализмом.
Самодержавие не устояло бы в революции 1905 года, если бы оно не опиралось и на какие-то практические основания в самих недрах общественной жизни. Одной поддержки капиталистов было бы недостаточно, если бы против самодержавия поднялись все трудящиеся.
Самодержавие – это не только система государственных установлений и правительственных учреждений, подчиняющихся воле самодержца-царя, одного человека. Практически оно суть многоступенчатая система власти, ступени которой спускаются сверху вниз до глубин жизни народа и помимо учреждений государственной машины. Ранее: царь – боярин – помещик-дворянин – мужик-домохозяин; к началу ХХ века: царь – отец народа, боярин исчез, а помещик стал наполовину капиталистом и даже либералом, сторонником конституции, мужик – отец семейства и поп – отец духовный. Царь и мужик, если не считать попа, к началу ХХ века вдвоем остались самодержцами и хранителями крепостнической сущности, неограниченной монархии (само собою разумеется, монархию в этом виде охраняли и помещики-зубры, крепостники, и купцы – квасные патриоты, но речь идет об основах психологии крестьянина-цариста). И пока союз отца-самодержца царя и отца-самодержца мужика оставался в силе, солдат-мужик служил царю верой и правдой, не смел ослушаться приказа начальников даже о расстреле своих братьев.
Что мужик-домохозяин был самодержцем в семье – это общеизвестно, и мною по этому поводу сказано достаточно, однако есть необходимость дополнить эту справку некоторыми полузабытыми сейчас подробностями.
Крестьянин-домохозяин был полноправным единоличным владельцем и распорядителем всего имущества двора: построек, обстановки, орудий производства, запасов продуктов и семян, скота, одежды, обуви всей семьи и носителем права пользоваться наделом земли от общества; впоследствии он получил право укреплять надельную землю в свою личную собственность и продать ее без ведома членов семьи, не спрашивая их согласия. Он был единственным правомочным представителем семьи перед властями государственными, мирскими, общественными и перед властями церковными, и наоборот, был представителем этих властей у себя дома. Он нес ответ за свое бытие и бытие-поведение всех своих домочадцев перед всеми властными и даже судебными учреждениями и деревенским сходом – этим верховным судилищем на месте.
Полицейская власть отца-домохозяина простиралась до того, что он мог требовать от государства (от царя!) отдачи в каторжные работы непокорного сына; или проклясть его (и любого из детей) и тем самым лишить «всех прав состояния». Проклятие отца было равносильно отлучению от церкви («анафеме»); проклятый (проклятая) лишались права на имущество в доме семьи, на землю в наделе, на брак и права на исповедь; изгонялись из дома и деревенской общины. Это была страшная власть, а носитель ее – мужик, преисполненный невежества, религиозных и бытовых предрассудков, пьяный и злой сквернослов – был вдвойне царем у себя в грязной, полусгнившей, холодной и переполненной насекомыми-паразитами избе. «До бога высоко, до царя далеко!» А отец-самодержец тут, в избе, рядом, каждый день, каждую ночь, ежечасно, ежеминутно…
Даже будучи безграмотным и вовсе неумным, такие мужики-деспоты очень дорожили своей властью, ценили ее превыше всего, называли ее властью непрекословной, родительской, благословенной, данной самим богом и признанной самим царем и деревенским миром. «Несть власти, аще не от бога!» – понималось ими буквально и по отношению к власти царя, и к власти собственной. Они и охраняли эту власть, прибегая в нужных случаях к помощи полиции, к суду, к государству, т.е. к самодержавию самого царя.
Борьба против этой власти была не менее трудной, как и борьба против царизма. Революция против самодержавия неизбежно предлагала и революцию против этой власти, против самодержавия мужика.
Церковь одним из своих главнейших устоев имела тоже, что и царизм, самодержавие крестьянина-домохозяина. Она всемерно и охраняла эту власть, освящая ее в своих заповедях и догматах.
Самодержавие отца в крестьянской семье охранялось и деревенской общиной. Община всегда и во всех случаях стояла на стороне домохозяина и против непокорных домочадцев.
Революция против буржуазно-крепостнической монархии, против царизма 1905-1907 гг. не победила, завершилась поражением рабочих и крестьян, но она расшатала старую машину государства – возврата к прошлому быть не могло. Революция против самодержавия в крестьянской семье, против деспотизма мужицкого, не потерпела поражения: она продолжалась и углублялась и после 1907 года. Она одерживала победу за победой и разрушала старый режим в семьях до основания. Одерживали победы женщины и дети, они сбрасывали цепи семейного-домашнего рабства шаг за шагом, смело и беспощадно боролись против самовластия отцов и мужей и наносили удары даже церковным, религиозным установлениям. Даже столыпинская земельная реформа, внося разложение в сельский общинный порядок, способствовала победам этой революции. Женщины-матери и жены уже ставили вопрос о праве своем на равное владение укрепленной в собственность землею с главой семьи. Это свидетельствовало о великом прогрессе в психологии народа.
На снимке: в декабре 1905 года во многих районах Москвы были созданы баррикады, в течение девяти дней продолжались бои рабочих дружин с жандармами и войсками.