Неизвестный солдат о себе и других. Часть 2. Из глубины жизни народной. Продолжение
В случае серьезных событий, когда будут поставлены на карту интересы городской и сельской буржуазии, а большинство кадровых – выходцы из этих классов, они обратят оружие против рабочего класса и крестьянства, держать их в непосредственной близости от центров революции не следует.
К своему постановлению о кадрах мы добавили особый пункт – «требовать отправки на фронт всех желающих воевать до победного конца, но сидящих «на обороне».
В апреле 1917 года я подал заявление в Сокольнический районный комитет РСДРП большевиков города Москвы с просьбой о принятии меня в члены партии большевиков как рядового солдата 84-го пехотного запасного полка, II-й роты, из крестьян-середняков Тверской губернии, Корчевского уезда, Ильинской волости, деревни Молоствово.
Заявление было очень краткое, в нем я сообщал Райкому, что изучая марксизм с 1911 года и программу партии большевиков, выраженную в тезисах В.И. Ленина от 4 апреля 1917 года, я пришел к твердому убеждению о необходимости для меня посвятить свою жизнь борьбе за эту большевистскую программу и отдать все силы на дело социалистической революции.
Мое заявление было принято. Рекомендовали меня товарищи, проверявшие меня на работе среди солдат своего полка и в массах рабочих Сокольнического района. Приходится признать, что я не знал всех, кто поручился за меня, т.е. давших мне рекомендации, некоторые товарищи наблюдали за моей работой и поведением, не сообщая мне об этом, и это было по тому времени совершенно правильным.
Вечером 5 мая (по новому стилю) я был приглашен на заседание Сокольнического районного комитета большевиков (11-я Сокольничья ул., угловой дом). Ожидать пришлось всего несколько минут, кто-то из членов райкома открыл дверь в комнату, где происходило заседание и назвал мою фамилию. «Войдите, товарищ Базанов, – сказала тов. С. Бланк,– Вас вызывают, держите себя смелее, там все свои – товарищи!..» Я не робел, но слова тов. Сары Бланк были очень кстати; я был очень признателен этой молодой женщине (она была моложе меня года на 2, на 3) и уже опытной большевичке-подпольщице, за товарищеское внимание и сочувствие. Председательствовал человек лет 30, высокий, стройный, с лицом спокойным и серьезным; довольно большие русые (темные) усы делали его лицо простым, почти народным – деревенским. «Здравствуйте, товарищ Базанов, – сказал он, – садитесь, будем решать вопрос о приеме Вас в партию». Затем он предложил одному из членов комитета сообщить о содержании моего заявления. Этот товарищ, прочитав заявление, сказал, что меня рекомендуют несколько членов партии, имевшие возможность наблюдать мою работу и познакомившиеся со мной. Он назвал несколько имен. Мне были заданы вопросы: о происхождении, был ли я членом какой-либо политической партии до февраля или нет и другие. Было принято единогласно решение о принятии меня в члены РСДРП большевиков с 5 мая 1917 года. Тут же один из членов комитета предложил зачислить меня в коллегию агитаторов.
Я был очень взволнован, ушел с заседания не простившись и не сказал ни одного слова после принятия решений.
Через день я получил членский билет РСДРП(б) – билет члена Сокольнической районной организации РСДРП(б) города Москвы. Это был документ на плотной бумаге темно-красного цвета с печатным текстом, в который были вписаны от руки фамилия, имя и отчество, число, месяц и год принятия меня в члены партии; размер билета: высота 7 или 8 сантиметров, ширина – 10 сантиметров, номер за пределами 500. Билет был самым важным для меня свидетельством о моей политической целеустремленности, я стремился полностью оправдывать его назначение. В этом виде документ был сдан мною в Кимрский уездный комитет РКП (б) в мае 1918 года при обмене на билет новой формы.
В районном совете рабочих депутатов я получил удостоверение на право агитации – документ на простой белой бумаге, написанный от руки, с печатью Совета; в нем говорилось, что т. Базанов состоит в коллегии агитаторов Сокольнического совета рабочих депутатов, имеет право вести агитацию – выступать на собраниях, митингах, там, где это будет возможно.
Среди солдат нашей роты мое вступление в ряды партии большевиков вызвало большое одобрение и сочувствие, некоторые солдаты, поздравляя меня, говорили, что и они, как только овладеют политической грамотностью, постараются вступить в члены партии большевиков.
Работа моя среди солдат стала более ответственной и более обширной, – необходимо было повседневно следить за сообщениями газет, чтобы иметь возможность отвечать на вопросы солдат и противодействовать агитации эсеров; кроме того, один из студентов-солдат обнаружил себя в качестве меньшевика и начал пропагандировать марксизм в меньшевистском изложении.