С каждым днем остается все меньше живых носителей военных воспоминаний. Дети войны – особое поколение. О чем вспоминают они, обожженные военным лихолетьем, ставшие старше тех, кто воевал за их детство, за их будущее? С гордостью они рассказывают о родителях, братьях и сестрах, которые защищали родную землю, упоминают о своей посильной помощи, вспоминают друзей детства, с которыми их навсегда разлучила война, не забывают и счастливые моменты тех несчастных лет.
Нам кажется, что судьбы у всех разные, но Владимир Иванович Козляков утверждает обратное.
– У нас, детей войны, жизнь почти одинакова: это потерянное детство, недоедание, гибель родных и близких. Я не помню своего отца, он, офицер Красной армии, пропал без вести в октябре 41-го. Козляков Иван Кондратьевич, подаривший нам с сестрой жизнь, защищавший страну от врага, и заботливая мать Мария Васильевна, труженица тыла, заложили в наши сердца доброту и ответственность на всю жизнь.
Я родился в марте 1940-го в семье военного секретной части, располагавшейся в селе Ржаница Жуковского района Орловской области (ныне Брянской). Возникло поселение в 1860-х гг. при строительстве Орловско-Витебской железной дороги (с 1870-го – полустанок, а затем станция Ржаница). Родители отца – кимрские, трудились в Промкооперации, мать сновала валенки, отец валял. Мы с моей мамой тоже научились у них этому ремеслу, но позже. Перед началом боевых действий на территории нашей страны воинскую часть, в которой служил лейтенант-политрук Иван Козляков, перевели в Ригу, а когда фашисты напали на СССР, семьи военных эвакуировали вглубь страны. Беременная мама, собрав меня, поехала в Кимры, к свекрови. Тогда мой дед с двумя другими сыновьями – Алексеем и Федором уже были на фронте. Огромное горе свалила эта война на Козляковых: все три сына, включая моего отца Ивана, не вернулись с фронта. Дед к великой радости прибыл в Кимры после объявления Победы. Война закончилась, а об отце – ни одной весточки. Подрастала сестренка. Благодаря помощи бабушки и ее сестры – тети Зины в самые тяжелое время мы избежали последствий голодных лет. Недоедали, мерзли – не всегда обеспечивались теплыми вещами, болели и не было лекарств… Пережили.
Мама работала в гостинице «Чайка». В соседний дом, располагавшийся рядом с местом работы, вернулся с войны Иван Смазнов. Они встретились и вскоре поженились. Обе семьи настороженно приняли этот брак. Козляковы – с легкой обидой, ведь о гибели сына не было сообщения, Смазновы же считали, что «свободных» девчонок пруд пруди, а Мария – с двумя детьми. Старшая сестра отчима жила и преподавала в Москве, владела четырьмя иностранными языками, брат, капитан первого ранга, служил в Ленинграде, а младший – летчик Виктор – погиб, защищая Родину. В Савеловской части города установлена стела в память о погибших защитниках Отечества, на ней вписано имя Виктора Смазнова. Я как-то в юности услышал разговор родных с отчимом, кстати, всегда обращался к нему «папа». Правдива ли эта история, не утверждаю. Но тогда мы узнали, что мой родной отец и отчим служили в погранвойсках. Раненый отец, умирая на руках сержанта-пулеметчика Ивана Смазнова, рассказал, что в Кимрах у него остались жена и двое малолетних детей, попросил, если не выживет, позаботиться о них, тот обещал. Иван Аркадьевич все трудовые годы работал мастером на «Станкозаводе». Хороший был человек!
Учиться я начал в школе №4, а семилетку окончил в тринадцатой. Еще когда был в младших классах, бабушка с дедушкой научили меня сновать валенки. Валять не разрешали – огонь, жара… Я сновал детскую обувь. Раскладывал на ткань лекала, потом на нее шерсть, долго распределял ровным слоем, приминал. Дед уносил заготовки в сарай и подвергал их обработке. Это, наверное, и подвигло меня, четырнадцатилетнего, устроиться рабочим на обувную фабрику «Красная звезда», в шестой молодежный цех и поступить на вечернее отделение КМТТ. Сестренка тогда училась в школе, в семье подрастал братишка Виктор, названный в честь брата отчима, не вернувшегося с войны. Иван Аркадьевич до пенсии работал мастером на заводе, мы гордились им.
Я окончил техникум. Женился на красавице Зое Давыдовой с Трикотажной фабрики. Она – калязинская, окончила в Ивантеевке профтехшколу и там же Механико-технологический техникум. Приехала работать в Кимры. В городе слыла яркой общественницей и передовой коммунисткой – 10 лет председательствовала в депутатской группе. Меня назначили мастером отделочного участка пошивочного цеха №6 фабрики «Красная звезда», мы шили детскую обувь из кожи. Синтетические материалы для детской обуви применять запрещалось. Каким я был в молодости? Вот сохранилась сентябрьская газета «Обувщик» за 1960 год, в которой опубликованы мои слова из выступления на одном из фабричных собраний: «Тунеядцы – это не только воры, спекулянты и им подобные паразиты. Нет, тунеядцем является и тот, кто прикрывается личиной труженика, а сам ставит свои шкурные интересы выше общественных». Мы, дети военных лет, выросшие без отцов, смело оценивали жизненные ситуации, потому что с юных лет были защитниками стариков, матерей, братьев и сестер. Работали тогда самоотверженно – на Родину, перевыполняли плановые задания, побеждали в соцсоревнованиях.
Но со временем я сменил профессию, перешел на СМЗ, фрезеровщиком, потом почти 20 лет работал мастером подготовки производства в литейном цехе. Сохранились и заводские газеты, которые рассказывали о моем труде. Вот в 1982 году, когда «стоял на последней операции по очистке и заделке литья», писали: «Один из лучших рабочих цеха, норму выработки выполняет на 130-140% при хорошем качестве продукции». Неоднократно удостаивался чести называться лучшим по профессии. Еще на «Красной звезде» вступил в ряды КПСС, и на фабрике, и на заводе участвовал в общественной жизни и художественной самодеятельности. Трижды мою фотографию выставляли на Доску почета. Есть нагрудные знаки победителя соцсоревнований и многие другие.
У нас хорошая семья, мы поддерживаем добрые отношения с племянниками, ведь брат Виктор рано ушел из жизни, оставив сыновей – Сергея и Андрея, их поднимала мать – наша сноха. Первый племянник – Сергей Смазнов, офицер-пограничник, был тяжело ранен в боевых действиях уже в последние советские годы, о нем много писали главные газеты страны. Второй племянник – Андрей живет в Кимрах, работал на СМЗ. У нас с супругой сын Альберт, есть внучка Катя и правнук Матвейка. Мы счастливы. Я 30 лет – участник хора ветеранов при ДК «40 лет Октября», супруга тоже хорошо пела в молодости, даже выступала в свое время в Колонном зале Дома Союзов. Последние десять лет работаю в Кимрском драмтеатре, в штабе по охране от чрезвычайных ситуаций. А до этого, после выхода на пенсию, помогал Преображенскому собору, был завхозом. Выживание в трудных военных и послевоенных условиях многому научило нас, детей войны. Но мы не хотим, чтобы следующие поколения испытали то, через что прошли мы в детстве.